Чужим добром ми тешим взоры,
Когда нельзя его стащить:
А если уж по правде говорить —
Мы все в душе отъявленные воры.
Собака своему хозяину обед
В урочный час из лавки приносила
И никогда куска не утаила,
Хоть был велик соблазн. Таков уж белый свет!
Всем добродетелям собаку мы научим,
А ближняго начнем учить да вразумлять —
Лишь по-пусту несчастнаго измучим:
Чуть плохо что лежит — ему не устоять.
И вот однажды на Собаку
Иль на обед, сказать верней, —
Накинулась другая. Та скорей
Корзину на землю (так легче было ей) —
И в драку.
Но тут голодных псов вдруг столько набралось
(Где есть возможность поживиться.
Испытанный в боях бродячий пес
Увечий не боится),
Что против всех обед хозяйский защищать
И глупо было-бы, да, кстати, и опасно;
Как ни увертывайся — ясно:
Защитнице самоЙ-бы сдобровать,
А уж хозяину обеда не видать!
Однако,
Благоразумная Собака
Смекнула, что и ей здесь может перепасть,
И отстоять свое решилась твердо;
Тогда, оскалив грозно пасть
И лапой придавив кусок отборный, гордо
Промолвила она голодным псам:
«Вот это мне, а остальное вам!»
Те не заставили просить себя вторично
И, ринувшись гурьбой,
На перебой
Обед убрали преотлично.
Мне вспоминается общественный пирог:
Пока десятки глаз его оберегают,
Десятки рук проворно, под шумок,
Весь растаскают.
Кто поискусней, тот даст
Пример другим: гляди да потешайся,
Как люди рвут куски и набивают рот,
Но обличать их опасайся.
Когда-ж какой-нибудь чудак
У пирога вдруг явится на страже,
С ним говорить не стянуть даже,
А прямо в сторону: не суйся, мол, дурак!
Поэтому, чем зря другим перечить,
Не лучше-ль перваго себя же обезпечить?
Перевод В.С. Лихачева