К Плутону грозному, в жилище страшных фурий,
Умерших провожал Меркурий;
Их было четверо: красавица, герой,
Старик и стиходей. Они тотчас дорогой
Вступили в речи меж собой.
— «Удар судьбы несносный, строгой!»
Сказала девушка. «Как в юности такой
Оставить белый свет, с весельями проститься?
«Любовник нежный мой
«Навеки осужден крушиться:
«Он счастие во мне лишь находил одной.
«С такою пылкою душой
«Он без меня и жить не будет;
«А если будет жив, то верно не забудет».
— «Что делать?» говорил старик;
«Поверь, красавица, и мой урон велик:
«Расстался я с женою,
«С любезными детьми; над гробовой доскою,
«Я знаю, что они теперь льют реки слез...
«Пошли отраду им Зевес!» —
«Что вы передо мною?»
С презрением герой вскричал:
«Я именем моим вселенну наполнял,
«И ужас был врагов. В истории, конечно,
«Великого вождя жить будет имя вечно.
«Скажите, кто со мной равняется из вас?»
— «Не обижайте нас!»
Ответствовал пиит: «вы служите примером
«Всем полководцам... может быть!
«Но в памяти людей я доле буду жить:
«Что Ахиллес перед Омером?
«Все будут наизусть стихи мои твердить,
«И, прославляя оды громки,
«Восплачут обо мне, любимце муз, потомки»...
— «Вы ошибаетесь», крылатый бог сказал:
«Любовник твой теперь другую уверяет,
«Что ей он сердце посвящает,
«И что прямой любви доселе он не знал.
«В твоем, старик, огромном доме
«Идет ужасная война:
«В суд просьба на детей женою подана;
«Она б хотела их всех видеть на соломе;
«Мешки разложены, и детки — в кладовой;
«Не слезы льются, дождь златой.
«О подвигах твоих, непобедимый воин,
«Никто не говорит;
«Лишь имя твоего преемника гремит:
«Он более тебя всех почестей достоин;
«Он истинный герой, так носится молва.
«А ты, набитая стихами голова,
«Великий рифмоткач, слывешь певцом нескладным,
«И журналистам в снедь остался непощадным».
Меркурий точно прав. Мы люди таковы:
Ближайших к сердцу забываем,
И с ними навсегда — увы!
Любовь и горесть погребаем.